Понятно, что с начала же революции, с 1905 г., все окраины русские и русские иноверия подняли голову, надеясь тут найти спасение и помощь своим местным вздыханиям. Но как русские сами с отвращением смотрели на усилия политики своего правительства, то понятие «само»-определения чрезвычайно быстро и чрезвычайно коренным образом воспринялось самими русскими; и вот уже самими-то русскими оно перенеслось на тысячу культурных, просветительных дел, на всю ткань общественно-сословной жизни, наконец, на ткань личной духовной жизни.

-Не надо мне вашего, я самоопределяюсь.

Пробуждается личность, пробуждается свое «Я» в каждом, будет ли это территориально, местно, будет ли это духовно и индивидуально. Бог даст, русская революция ничего не задавит, а всем даст «волю». Это мужики в бывалые времена говаривали, засунув одну ногу в «облучок», а другую оставляя «на воле». — «У меня одна нога на воле». Русская «государственность » никогда у нас не могла справиться ни с казачеством, ни с другими проявлениями «вольницы», и это- хорошо: русский человек решительно не выносит «муштры», которая у нас вся была от немецкого склада и происходила от немецкой традиции. Сам по себе русский человек есть «вольный». Он не теснит, но и себе тесноты не переносит. И вот если принять эту сторону во внимание, то мы, пожалуй, получим в совершившейся революции проявление большого русского начала. И разом масса возражений против революции падет.

Русский человек и всегда был вольный человек. Даже святые спасаться уходили в пещеры и леса, а не спасались в монастырях «По общему уставу». Вообще «по общему уставу» русский человек не живет, «по общему уставу» он только задыхается. Он всегда и везде «сам».

Это есть «само»-определение.

Розанов В. В. Собрание сочинений. В чаду войны (Статьи и очерки 1916-1918 гг.). Т. 24. М.-СПб., 2008.
Впервые опубликовано: Новое время. — 1917. — 1 апр. (19 март). №14731.

Карикатура «Не угодно ли присесть на престол?». 1917 г.