Жнеечный цех Брянского завода в Бежице. Фото с открытки 1910-х гг. Из коллекции группы ВК «Брянск глазами разных поколений»

Протокол Общего Собрания Солдат 17 декабря * , вернувшихся с фронта и взятых на фронт за забастовку 1916 г.

Единогласно был избран председателем тов. Никифоров, товарищем председателя тов. Посылкин.

На собрании присутствовало более 400х сот человек.

На повестке были следующие вопросы:

1. О расчете в заводе.
2. О резолюции механического цеха.
3. О милиции.

Постановили: Присоединиться к постановлению рабочих центральных организаций как-то: Совета Рабочих Депутатов, Совета Старост и Союза Рабочих. Принято единогласно при 1 воздержавшемся.

Поручить президиуму выработать резолюцию с порицанием механиче­скому цеху и отпечатать таковую в газете «Брянский Рабочий».

Как часть населения Бежицы, предложить Волостной Земской Управе и милиционной комиссии произвести фильтровку милиции и убрать из состава ее лиц не соответствующих своему назначению и заменить их солдатами вернувшимися с фронта и рассчитанными в связи с демобилизацией, а милиционеров отправить по тем цехам, где они работали раньше.

Предложение принято единогласно при одном воздержавшемся.

Председатель собрания Вл. Никифоров.

Тов. председ. Посылкин.

Резолюция солдат, рассчитанных за забастовку 1916. г. и вернувшихся с фронта, по вопросу о собрании рабочих механического цеха.

Заслушав резолюцию, напечатанную в № 79 «Брянского Рабочего», вынесенную рабочими Механического цеха, мы солдаты, вернувшиеся с фронта, глубоко возмущены их поступком, шлем горячее порицание за отказ об отчислении 2 х дневного заработка в фонд безработных и видим в этом дезорганизацию армии рабочих и провал наших революционных завоеваний. Товарищей рабочих остальных цехов призываем присоединиться к нашему голосу и не допускать подобных явлений на нашем Брянском Заводе.

Брянский рабочий. – 1917. – 2 янв. (20 дек.) (№82)

Открытка «Свобода! Равенство! И братство!». 1917 г.

Хам грядет.

Кругом совершается какой-то ужас дикой вакханалии плевков в лицо русскому народу. Плюют все, кому не лень от­крыть рта для смачного плевка «ради спасения гибнущего отече­ства». Грубо поплевывает желтая пресса, ехидно брызжет слю­ной псевдо-политическая печать, сплевывает славная русская ин­теллигенция, награждают плев­ками бывшие баре и даже наши творцы народного слова, факелы в ночном сумрак прошлого, корифеи русской литературы, нет, нет, да и плюнут в лицо «восставшего хама», как они называют трудовые массы творящие революцию. Все, все! Хо­чется закричать от стыда.

Опомнитесь! Довольно кощун­ства, довольно плевков в лицо могучего мученика, восставшего творить, великое будущее человечества. Вспомните вы все, сколько лет это честно-страдальческое лицо получало эти  плевки, из за стола великих «самодержцев», сколько раз упражнялась в столь возвышенном занятии «белая кость», по­тирая ожиревшие руки, от безделия щедро оплачиваемая на­родным потом и кровью. Вспом­ните весь тяжелый крестный путь прошлого, пройденного в рабских веригах, восставшим наконец народом и вам станет стыдно, за ваши плевки. Не вы ли Корефеи, не вы ли — передовая интеллигенция, звали народ к баррикадам в недавнем прошлом? Не выли ли песни «Безумству храбрых»? Не вы ли восхищались страданиями  восстававших и гибнущих в тисках грубого насилия? Не вы ли звали нас вперед, к борьбе с прогнившей твердыней царской власти? —А теперь, когда смелая рать восставших, идет смелыми шагами к завоеванию великого идеала братства и ра­венства, зажигая пылающий факел социальной революции, вы отреклись от ваших призывов прошлого и так же как и сытые баре, жившие за спи­ной терпеливого труженика, смачно принялись поплевывать в лицо «грядущему хаму», «восставшим рабам». О, лицемеры! неужели вам видны только звериные инстинкты, проявляемые массой, неужели вы видите, толь­ко позорные пережитки кровавого прошлого, в каждом шаге революционного народа, и не замечаете великого строительства, светлого храма свободы, совершаемого народом? Для вас нет революции, но есть торжество «грядущего хама» и вы плюете в лицо этому хаму, зажигаю­щему пламя новой веры в тор­жество правды, Плюйте же плюйте! Народ вспомнит эти плевки и ответит на них гордым презрением, вам певшим хва­лу Буревестника, вам сумев­шим  на народной шеи получить с жизненного пира чашу культурного преобразования, вам прогнившей и дряблой интелли­генции, залезшей в топкую тря­сину буржуазных предрассудков. Всем, всем оплевавшим его творческий порыв тупым , указыванием только на гнойные язвы рабских проявлений кошмарного прошлого.  Вы злобствуете, сойдя со сцены руководящих провозвестников, не сумев быть в авангарде революционных масс, и клеве­щите, извращая истину революционного творчества. Ваше дело теперь только злобно сплевывать в лицо «Грядущему хаму». Уй­дите же совсем ненужная ветошь. Спрячьтесь в архиве отжившего бога вместе с растоп­танной короной мрачного царства.

Вам не место быть у очага и революции, возле кропотливых, незаметных каменщиков, строящих великое новое. Уйдите жалкие апостолы, не сумевшее сказать горького слова истины в лицо царящему насилию  и эксплуатации. Ваши песни спеты. Вы так же умерли для народа, как аккорд недопетой песни «Безумству храбрых» и память о вас умрет вместе с пожелтевшими листами вами писанных призывов.  Народ пройдет мимо ваших ехидных козыряний, его зияющих ран. Вам его не остановить на полпути к социальной революции.

Шагай же смелей исстрадавшийся труженик. Больше веры в грядущее. Пусть они беснуясь плюют в твои честные, открытые глаза, горящие энтузиазмом. Придет время когда на обломках старой рутины, разрушенных храмов, построенных  щедрой рукой капитала, ты создашь для потомков новый храм равенства, спаянный крепким  цементом пота и крови, гибнуших жертв. Социальная революция начинается. Еще несколько усилий и мозольные руки всех трудящихся, скрестятся в тесных объятиях. Рухнет кумир отжившего молоха кровавой бойни и черные и красные знамена возмущения и протеста замелькают над всем миром.

Смелее вперед! Пусть их поплевывают «бывшие люди». Хочется лишь сказать:

«Эй, посылайте на смену,

Старый звонарь отзвонил!»

A вместе с ним отзвонила почти вся русская интеллигенция. Народ сам идет к великому набату, будящему весь мир. «Хам грядет».

В. Аз-ов.

Брянский рабочий. – 1917. – 29 (16) дек. (№79)

Приоратский дворец в Гатчине. Открытка нач. XX в.

Утром пробежался по саду. К завтраку пришла Надежда Дмитриевна [Лярская] и оставалась до 3 ¾ , затем Наташа и Ольга А<лександровна> проводили ее до дома и, кроме того, сделали прогулку в Приорате. Я гулял только в саду. От 4 ¾  до 7 ½  я играл на гитаре с Доминичи. Дж<онсон> с нами не обедал, т.к. к нему приехали: его сестра с мужем, дочерью и сыном. Вечером я писал английскую диктовку, потом помогал Наташе и О.А. вклеивать газетные вырезки в альбом. Погода была пасмурная, 4° мор<оза>.

Великий князь Михаил Александрович. Дневник и переписка Великого князя Михаила Александровича. 1915-1918. М., 2012. С. 489-490

Козельская улица в Карачеве. Фото с открытки 1900-1910х гг.

Земское собрание.

Состоявшееся на днях земское собрание при новом составе гласных носило мало оживленных характер и продолжалось только два дня, тогда как прежние затягивались по 3-4 дня.

Председательствовал председатель земской управы Л. Г. Калошин.

При выборах управы гласные крайне затруднялись – выбрать некого.

В председатели управы прошли А. А. Розов (земский агент) и И. И.Котова (учит<еля> Шаблыкинского училища).

Оба отказались.

Выбрали из числа кр<естья>н председателя и членов.

Подробности сообщим.

Орловский вестник. – 1917. – 29 (16) дек. (№280).

Харбин. Железнодорожный вокзал. 1898-1910 гг.

Ходатайство Брянской управы.

Брянская продовольственная управа просит губернскую возбудить ходатайство перед областным продовольственным комитетом о выдаче наряда на право вывоза из г. Харбина 8000 пар японской хромовой мужской обуви, 50 вагонов пшена, 15 вагонов гречневых круп, 5 вагонов сала, 500 п. подошвенной кожи, 15 ваг свежей мороженой рыбы, 10 вагонов риса и 5 вагонов чая.

Голос народа. – 1917. – 28 (15) дек. (№192)

Усадьба Брасово. Фото 1900-1910-х гг.

До завтрака Наташа выезжала с О.А. [Родкевич] и Дж<онсоном>. В 12 ч. пришел Сергей А<лександрович> [Шереметевский], и мы обсуждали брасовские дела. В 2 ч. приехали Д<митрий> Гр<игорьевич> Балаховский и Розенберг, — Шлейфер тоже пришел. Мы говорили о Брасове и Дерюгине. В 3 ¾ я поехал с Дж<онсоном> на Миллионную, — он к Путятиным, а я к гр<афу> П.Бенкендорфу, где пробыл ¾  часа, а затем с Наташей возвратился к Алеше, где после чая мы, т.е. Н<аташа>, О.А., Дж<онсон> и я, поехали в Гатчину с поездом 5 ч. 40 м. Со станции я зашел с Дж<онсоном> к нему на квартиру, а затем пешком домой. Обедали в 8 ч., а вечером я записал три дня в дневник. Погода была пасмурная, 2-3° мор<оза>.

Великий князь Михаил Александрович. Дневник и переписка Великого князя Михаила Александровича. 1915-1918. М., 2012. С. 489

Студенты-милиционеры. 1917 г.

От Редакции.

Уважаемый товарищ.

Помещаемая заметка в газете от 12 декабря  *  в № 75 была прислана в редакцию из милиции, за подписью. «Бежицкая народная милиция». С своей стороны редакция нашла нуж­ны поместить заметку лишь только как факт совершившийся, но совер­шенно не входя в подробность кто был конструктором найденного в доме № 3 технически оборудованного аппарата для производства само­гонки.

Брянский рабочий. – 1917. – 28 (15) дек. (№78)