Прекрасный солнечный день. Уже чувствуется близкое соприкосновение с неприятелем, успевшим исправить разрушенные нами мосты и подвезти орудия. Канонада со стороны Гусятина – все интенсивней и слышней. Появились впервые в нашем районе немецкие аэропланы.

Я продолжаю быть с «опереткой», интендантская же часть, контроль, казначейство и хозяйств[енно]-инспекторское отделение штаба корпуса вместе с обозами – далеко от нас в тылу, к востоку, в Городке и Ермолинцах.

На Западном и Северном фронтах, передают, произошли беспорядки «похужее» наших: там дело дошло до войсковой кровавой междуусобицы…

Едва ли немцы готовят нам удар на нашем участке и участке 22-го корпуса: уж очень откровенно они совершают свои передвижения! «Товарищи» пока сдерживают дальнейшее просачивание немцев за берег Збруча, и хоть этим уже начали проявлять что-то воинское. Но… но… опять снарядов не хватает, чем-де наша операция грозит быть «скомпрометированной». Хвост вытащим – нос пострянет, нос вытащим – хвост застрянет!.. Пока немцы временно перестали нам всыпать в шею, уж исполнительный комитет при «главкоюзе» обращается к армейским комитетам и начинает заводить свою обычную волынку о необходимости продолжать и «углублять» демократизацию в войсках; это в противовес решительному и строгому приказу Корнилова, только что начавшему проявлять хоть нек[ото] рое оздоровляющее влияние в вооруженных массах. <…>

Кравков В. П. Великая война без ретуши. Записки корпусного врача. М., 2014