Чайный домик в Гатчине. Фото конца XIX — начала XX в.

В 11 ч. Наташа, Тата и я поехали в церковь Реального уч<илища>. В 12 ½  завтракали. В 2 ч. поехали с детьми, мисс Ним и Дж<онсоном> на «Р<оллс>-Р<ойсе>» в Зверинец, за нами шел маленький «Опель». Мы взяли с собой кузнеца с Егерской [слободы] и поехали к сараям в конце Цагове. Там кузнец чистил ослам копыта, кот<орые> за зиму выросли до невозможных размеров. Оттуда мы поехали по направлению к Чайному домику. Не доезжая домика, мы расположились на траве с правой стороны и пили чай, — потом Беби рубил топориком сухие деревца, а я с Татой немного прошелся. В 5 ¼  мы все возвратились домой. Я делал гимнастику до 7 ½  и затем поехал с [В.Р.] Дицем на «Р<оллс>-Р<ойсе>» на глухариный ток между зубрами и Сомерской караулкой, были встречены Богдановым. На току я закусил. К нам подлетел глухарь, кот<орого> я и взял, — затем пошли дальше по тропинке, и я взял второго пулей (винтовка «Саведж»). Глухари совсем не пели, хотя зелень чуть только начинается, вечер был чудный, 8 гр<адусов>. Мы прошли весь ток, сели в автом<обиль> с другой просеки и возвратились домой в 10 ¾. Погода была чудная, жаркий день, 18° в тени. Когда мы возвращались с тока, то видели, как догорал переносной домик, кот<орый> стоял на ближайшем току уже много лет. Вообще поджогов теперь очень много, и браконьерство страшное идет всюду, — слышали несколько выстрелов.

Великий князь Михаил Александрович. Дневник и переписка Великого князя Михаила Александровича. 1915-1918. М., 2012. С. 418

Михаил Андреевич Искрицкий

Черниговским Губернским комиссаром М. А. Искрицким получена из Суража, от Суражского земского собрания следующая телеграмма: «Первое Суражское народное земское собрание, вспоминая вашу двадцатилетнюю благотворительную деятельность в Суражском уезде, в качестве председателя земских собраний, шлет Вам сердечные приветствия, искренние пожелания и полного успеха в Вашей деятельности на многотрудном посту Губернского комиссара Временного Правительства, для укрепления Нового строя на началах истинной свободы, на благо и пользу всего нашего края».

Собрание.

Черниговское слово. – 1917. – 24 (11) май. (№3004). С. 3.

Храм Петра и Павла в Севске. Фото начала XX в.

Благочинный 4-го округа севского у[езда] доносит епископу, что революционное движение страшно отразилось на материальном положении духовенства и на состоянии его духа. Во многих селах солдаты, прибывшие с фронта, в большинстве дезертиры, возмутили прихожан против духовенства. Начались систематические издевательства.

Прихожане установили плату за требы такую малую, что духовенству немыслимо жить. В с.  Жадрине  крестьяне отобрали церковную землю и продали ее.

В с.  Войне  прихожане вызвали волостного комиссара, собрали сельских сход, привели на него священника и потребовали у него объяснение, на каком основании он взял у одной женщины рубль. (Рубль этот был взят за составление телеграммы и выдачу удостоверения). Священник ответил, что ему жить нечем и что к[рестья]не и так заставили его в отношении треб принять драконовские меры.

Волостной комиссар счел слово «драконовские» оскорбительным, как для себя, так и для всего общества. Священник хотел объяснить им это слово, но комиссар выхватил револьвер, приставил его к груди священника и заставил его замолчать, а затем арестовал его. Не давая ему ни пить, ни есть, повели его пешком в волостное правление, за 5 верст. Здесь священника заперли в грязную холодную камеру, куда запирают преступников, а потом отправили его пешком в г. Севск, за 30 верст и только на полпути жена священника упросила конвоиров разрешить сесть мужу на собственную лошадь. Севский уездный комиссар передал священника судье[,] который ничего преступного в словах священника, сказанных на сходе, не нашел и отпустил его. Но этим злоключения священника не кончились. Когда его повели в волость, в его квартире был произведен обыск, во время которого произошло расхищение вещей.

Орловский вестник. – 1917. – 24 (11) май. (№102). С. 4