На следующий день было тоже, пока не нашелся предприимчивый на «очередях», предложивший выбросить тела наружу, после чего хвост свился в телотолстенное кольцо, между тем, как любопытствующие хищно тянули шеи, чтобы заглянуть через плечи стоявших спереди, другие же толкались внутрь толпы, давили друг другу ноги, ругались и все это живое кольцо тихо, зловеще урчало. А в центре в это время на трупы сыпались иногда пинки ног, плевки, слова брани и… не хотелось верить, что это скопище – люди. Рассказывают, что когда мать одного из убитых, взглянув на обезображенное детище, оказалась бессильной, чтобы не зарыдать, — на нее посыпались крики злобы и угроз, и она смолкла. Они тихо-тихо поплелась в сторожку, уткнув лицо в руки, и только судорожно взлетавшие плечи и пошатывающиеся ее говорили о бездонной глубине мук материнского чувства. И ни одного вздоха сострадания, ни одного взгляда сочувствия вслед, — словно камни замещали бившиеся в грудях сердца. И это мы, которые завтра же хотим водрузить на земле мир, братство и социализм… Способна ли эта толпа не завтра, а хоть когда-нибудь понять, что убийство, совершенное этими вот законченными убийцами, суть плоть от плоти и кость от костей детище стоящего в ней зверя? Способна ли она осмыслить, что одно наличие в ней проявленный ею чувств по отношению к душу раздирающим мукам матери убийцы, говорит за то, что от братства мы далеки так же, как ад от рая, как черт от ангела?

Эти вопросы я хотел бы задать хамелеону и демагогу комиссару труда Панкову, из вчерашнего меньшевика ставшему большевиком, который, в речи о безработице, с негодованием обрушился перед Советом за Корнилова и Керенского за введение казни и в заключение, под дружные хлопки большинства, истерично выкрикнул: «Мы будем арестовывать, гноить в тюрьме, — будем расстреливать всех, что не подчинится нашей воле!» Поставить эти вопросы Медведеву, лидеру большевиков и председателю Совета, потрудившемуся над созданием красной гвардии, о которой с апломбом донесено, что именно она разбила и пленила корниловцев (без потерь, без царапины со стороны «гвардии»!), не умолчено, как «борцы» за свободу (некоторые) ограбили дом помещика; как «борцы» за братство (некоторые) расстреляли умолявшего ради детей пощадить жизнь старого солдата-корниловца и вплоть до последнего издыхания истязали офицера с женою.

О, «властители» и калифы на час! Неужели от таких плодов дел ваших язык ваш не присыхает к гортани при произношении слов «свобода» и «братство»? Вы кощунственно попираете святыню, за которую на протяжении десятков лет лилась кровь честных борцов, и, придушивая печать и слово, как не душил Николай; насилуя совесть жестче всякого деспота и с бахвальстаньем проливая кровь брата своего – вы поворачиваете трупы этих борцов.

Слепые вожди слепых, вы воспользовались раздутыми вами кроваво-грядным огнем страстей и не способны видеть, что оружие ваше – гибель ваша и ваша «власть» — тризна по вас.

Вы сделали свое дело: вы накормили голодного, и брюхо его льнет к позвоночнику; вы дали мир, и по всем концам России брат убивает брата и сын отца; вы дали свободы, и в отношении жестокости никакая власть тирана не сравнится с вами. В яму нравственной проказы затянули вы массы и трупные черви, точите и гноите живое тело Русского государства. Но оно живо, но душа народа русского не погибла и – ройте же могилу, могильщики! Больше вливайте яду в народ, ибо он же будет противоядием, — пируйте под лязг заступов! Но трепещите: час возмездия близок.

Беспартийный А. Типунков.

Голос народа. – 1917. – 28 (15) дек. (№192).