Утром заезжал Рейер. До завтрака А.Н.[Шлейфер] и я прошлись по саду. Дети с мисс Ним, Надеждой Дм<итриевной> и Софи [Лярскими] поехали в имение Выра, около Рождественно, кот<орое> принадлежит Набоковым. Они уехали в 11½ и пробудут там, пока тут всё уляжется. Днём заезжал Котон, а в 3½ Наташа, А.Н. и я поехали в Зверинец. По Берёзовой и Дубровой дошли до конца Цагове (где сараи), и, подходя к автом<обилю>, мы услыхали какой-то громкий разговор и в воротах увидели солдат, вдруг раздался выстрел, — очевидно, какой-то негодяй выстрелил в сторону автом<обиля>. Во время прогулки мы слышали несколько выстрелов. Возвратились домой через Зверинец в 5 ч. Нас встретил Дж<онсон> и сообщил, что Керенский только что бежал из дворца на автом<обиле>, а Свистунов, который тоже бежал, был задержан на Балт<ийском> вокзале. Вся Гатчина окружена большевистскими войсками, и Керенского всюду ищут. Около 5½ Н<аташа>, А.Н. и я пошли к Дж<онсону> пешком, где пробыли до 7¾, и затем пошли к Елене К<онстантиновне> [Гаврилюк]. Из нашего дома звонили к нам и сообщили, что наш караул юнкеров обезоружили артиллеристы и сами заступили. Джонсон поехал во дворец и должен был обратиться к новому коменданту по разным вопросам. Мы его возвращения не дождались и пошли пешком домой, куда пришли в 12½ и сели обедать, или вернее, ужинать. Вскоре приехали Дж<онсон> и Иван Игнатьевич со следующими сведениями: во дворце у коменданта [расположен] Революционный комитет, при коменданте комиссаром матрос 2-го Балт<ийского> флот<ского> эк<ипажа>, секретарь при Гат<чинском> Сов<ете> солдат Бородоносенко, комендант мол<одой> подпор<учик> Измайловского п<олка> Новиков.
Отношение к Дж<онсону> было любезное, и просили мне передать, чтобы я не беспокоился. Но наши два мотора были конфискованы. Дети благополучно приехали в имение Выра, Ведихов возвратился в 9 ч. Мы легли в 3 ч. Погода была пасмурная, 3°.