#ИюльскиеСобытия

Владимир Антонов-Овсеенко. © РИА Новости / Павел Жуков

Надежды не совсем оправдались: 23 (10) июля из Гельсингфорса доставили и Антонова-Овсеенко. В «Крестах» он занял «квартиру» по соседству со мной.

Вскоре привезли в Петропавловскую крепость командующего Балтийским флотом адмирала Вердеревского, как невыполнившего провокационный приказ Временного правительства о потоплении судов и разгласившего «тайну» распоряжений. Заключение Вердеревского в Петропавловскую крепость послужило для него этапом к повышению и назначению впоследствии «калифом на час» — последним морским министром Временного правительства.

Дыбенко П. Е. Из недр царского флота к Великому Октябрю. М., 1958

Городская управа в Новозыбкове. Открытка 1910-х гг. Источник: www.novozybkov.ru

Новозыбковский Уездный Крестьянский съезд.

Заседание 21 (8) июля.

Об отношении к Петроградским событиям.

Чарнолуский предлагает обсудить события в Петрограде и вынести резолюцию, осуждающую контрреволюционную деятельность большевиков и выражающую доверие Временному Правительству.

Замятии и другие социал-демократы указываю, что события в Петрограде являются следствием провокации справа, осуждают дезертировавших их министерства к[а]-д[етов], и предлагают снять с очереди вопрос о Петроградских событиях до получения точных сведений, которые даст комиссия по расследованию Петроградских событий. «Мы не можем верить буржуазным газетам, нам нужны точные беспристрастные сведения».

Савич указывает, что большевики пошли рука об руку с контрреволюцией. В Петроградском выступлении он видит угрозу гражданской войны слева и удар в спину революции темных сил справа.

Представители с[оциалистов]-р[еволюционеров] предлагают съезду высказать свое мнение о Петроградском бунте и обсудить самый факт бесчинства[,] откуда бы оно ни исходило. Принята резолюция с[оциалистов]-р[еволюционеров], осуждающая полное доверие революционной власти в лице Врем[енного] Правительства, поддерживаемого Советами Раб[очих], Солд[атских] и Кр[естьянских] Депутатов.

Посланы соответствующие телеграммы Советам  Р[абочих], С[олдатских] и К[рестьянских] Д[епутатов] и Времен[ному] Прав[ительству]. <…>

Новозыбковская жизнь. – 23 (10) июл. (№1).

Солдаты 1-го пулеметного полка, разоруженные за участие в июльской демонстрации. 19 (6) июля 1917 г. ГАРФ.

От 11ч. до 11 ¾  я ездил верхом в Зверинце на Далае. После завтрака я обрезал сухие ветки около тенниса. В 4 ч. Наташа, Шлейфера и я поехали на «Р<оллс>-Р<ойсе>» к Елизаветино, но, не доехав 4 версты до названного места, мы попортили себе переднюю рессору, въехав в рытвину, ввиду чего повернули обратно по дороге к Горницам. По пути сделали в лесу остановку и собирали землянику. Приехали домой в 7 ¾ , — ехали мимо Черного озера и Чайного домика. После обеда я присутствовал при разборке рессоры и ее выпрямлении. Погода была чудная, 20°.

Успех большевиков начинает уменьшаться, народ начинает понимать, что они работают на пользу немцам и на их деньги.

Великий князь Михаил Александрович. Дневник и переписка Великого князя Михаила Александровича. 1915-1918. М., 2012. С. 437

Общий вид здания тюрьмы «Кресты». Фото К. Буллы, 1908 г.

19 (6) июля на рассвете вышли еще два миноносца. Около 10 часов вечера мы проходили Кронштадт, а к 12 часам вошли в Неву. На прибывших за сутки до нас миноносцах в Петроград из команды никого не было. Точных сведений получить было неоткуда. Едва успели мы выйти на берег, чтобы направиться в Центрофлот для получения справок о местонахождении нашей первой делегации, нас плотным кольцом окружили юнкера, арестовали и повезли на грузовом автомобиле в Зимний дворец. Юнкера далеко не гуманно обошлись с нами при аресте: некоторых избивали прикладами, в том числе автора этих строк, угрожая тут же расстрелять как зачинщиков восстания во флоте. Около Зимнего дворца юнкера снова принялись избивать нас прикладами. В этот момент проходил министр «социалист» Церетели, к которому я обратился с вопросом:

— Что, господин министр, это по-демократически? Так народные министры расправляются с революционными моряками?

Церетели прошел мимо, не удостоив ответом, хотя лично знал меня.

Вечером 19 (6) июля я встретил многих знакомых моряков, но уже не в Центробалте, а в казематах «Крестов».

Дыбенко П. Е. Из недр царского флота к Великому Октябрю. М., 1958

Демонстрация 17 (4) июля 1917 г. в Петрограде.

Под звуки выстрелов.

Под звуки выстрелов на улицах трудно отыскивать причины. Но даже в этих чрезвычайных условиях необходимо вспомнить о некоторых фактах.

С чего началось? Военный министр по государственным соображениям, основательность которых очевидна, распорядился временно прекратить отпуски солдат. Неизвестно, кто приобрел якобы «революционное» правило, чтобы приказы государственной власти утверждались теми, кто обязан по долгу службы исполнить их. Прежде говорили: «власть исполнительная да подчинится власти законодательной». Теперь требуют, чтобы верховная власть Временного Правительства подчинялась усмотрению каждого солдата, желающего улизнуть со службы. Это требование называют почему-то революционным. Но гораздо резоннее было бы относить его к разряду провокационных.

На основании этого-то «правила» солдатская секция Совета Рабочих и Солдатских депутатов принялась обсуждать, — утверждать ли ей приказ военного министра о временно приостановке отпусков или не утверждать. Иными словами, — заинтересованная сторона оказалась не только судьею в собственном деле, но и властью, более высокой, чем власть Временного Правительства. Более высокой, но гораздо менее осведомленной и уже поэтому неспособной судить, — почему решено прекратить отпуски. Впрочем, не только поэтому оно неспособно судить. Но все входящие в солдатскую секцию достаточно грамотны, чтобы понимать значение тех реальностей, которые вынудили распорядиться о прекращении отпусков. Нельзя поручиться даже, что всем понятны слова: «государственные соображения».

Все-таки большинство солдатской секции согласилось «утвердить» приказ военного министра. Руководимое большевиками меньшинство удалилось с бранью и угрозами. А заем началось исполнение угроз. Те воинские части, где большевизм, особенно угнездился, зашумели. В «Солдатском слове» находим сведения, например, о митинге батальонного комитета Гренадерского полка. Прямо о приостановке отпусков здесь не говорили вслух. Но возник более общий – связанный с отпусками вопрос: как смела русская армия перейти в наступление, не испросив согласия и разрешения у гренадер, пришедших на митинг. Нашумевший за последние недели прапорщик Крыленко предлагал митингу «осудить», во-первых, «наступление», во-вторых, и главным образом, Керенского, как организатора наступления»…

Но просто «осудить» мало. Агитаторы большевиков давно уже не скрывают своего намерения вывести вооруженных людей на улицу. Но в подданстве у большевиков находится лишь часть петроградского гарнизона. Другая и большая часть против них. Но эта другая часть за последние дни отправляла ряд маршевых колонн на фронт. А число желающих окопаться в тылу, по крайней мере, не уменьшилось. Соотношение сил изменилось в пользу большевиков. Сверх того, они воспользовались моментом «утверждения» приказа военного министра солдатскою секцией С. Р. и С. Д. И желательное им выступление на улицу стало более возможным.

Оставалось и еще одно препятствие. Солдатская секция большинством отвергла все-таки домогательства ленинцев. Но кроме солдатской, есть рабочая секция. В ней ленинцы сильнее. В ней они провели свое решение Рабочая секция избрала большевистский комитет пятнадцати. И этот комитет якобы от имени всего петроградского пролетариата уполномочен секцией действовать на ряду с Центральным комитетом Советов Рабочих и Солдатских Депутатов и наряду с Временным Правительством. Появилось таким образом три власти, на которых каждая действует независимо от прочих. Во главе одной из трех властей рабочая секция поставила: Каменева, Зиновьева и Троцкого…

Подготовительные действия закончились.

И в роковую минуту сражений на фронте на улицах Петрограда началась «гражданская война», – та самая, в которой запломбированный Ленин призывал на с первых дней своего приезда через Германию… Он выполнил свою задачу.

Народное слово. – 1917. – 18 (5) июл. (№26).

Утром читал. После завтрака Наташа с другими собирала землянику на грядках, а я стриг ветки около тенниса. В 4 ½  я сел верхом около Коннетабль и поехал по большой дороге к Химози, оттуда по зеленой дороге на Суйду, а там по березовой аллее налево к опушке Ковшовского леса вдоль речки, д. Пустошку оставил влево и выехал лугами к д. Мал<ое> Замостье, затем по шоссе к дому, но после ж.д. поехал по торфяной просеке направо, а Варш<авскую> дор<огу> переехал у Татарского переезда, в 7 ½  был дома. Наташа каталась на «Р<оллс>-Р<ойсе>» с Шлейферами и Дж<онсоном>. Они сделали круг через Т<уганицкий> овраг, через д. Туганицы и по Кипенскому шоссе, домой. После обеда мы все поехали в синема — «Вампиры». Погода была чудная, утром шел небольшой дождь, а днем разгулялась, около 16°.

В Петрограде порядок восстанавливается, всего пострадало около 1000 чел., считая детей и женщин, а казаков убито около 20 и ранено около 70.

Великий князь Михаил Александрович. Дневник и переписка Великого князя Михаила Александровича. 1915-1918. М., 2012. С. 436-437

Бывшее собрание морских офицеров в Кронштадте, в котором располагался Исполнительный Комитет Совета солдатских и рабочих депутатов. Июль 1917 г.

Утром 17 (4) июля в 3 часа была получена еще телеграмма следующего содержания:

«Гельсингфорс, Комфлот. Ревель,

Старшему на рейде и коменданту крепости.

Из Петрограда, Генмора,

17 (4) июля в 2 часа 10 минут.

16 (3) июля первый пулеметный полк начал агитацию, призывая воинские части к вооруженной демонстрации против Временного правительства. Некоторые части, вопреки распоряжению Совета рабочих и солдатских депутатов, вышли с оружием на улицу. На Невском и в некоторых других частях города, по невыясненным еще причинам, открылась стрельба из пулеметов и беспорядочная ружейная стрельба. По поступившим сведениям, пострадало несколько человек слегка. На Невском три вооруженных полка демонстрантов при первых, неизвестно кем произведенных выстрелах рассеялись. Большинство частей, в том числе оба экипажа, не выступили, ожидая распоряжения от Комитета рабочих и солдатских депутатов. К 1-му часу ночи демонстрация начала возвращаться в казармы. Порядок, видимо, восстанавливается. Если события изменят свой ход, буду вам сообщать.

№ 8275.

Дудоров».

Одновременно в ночь на 17 (4) июля были перехвачены телеграммы на имя главковерха о вызове с фронта надежных частей для подавления восстания в Петрограде.

Полученные телеграммы говорили о начавшееся мирной демонстрации против Временного правительства. Но Временное правительство само провоцировало вооруженное столкновение как в Петрограде, вызывая войска с фронта, так и в Балтийском флоте, отдавая распоряжение поставить на позиции подводные лодки и в случае необходимости топить корабли, идущие в Кронштадт, а также вызывая миноносцы для борьбы с направляющимися для участия в демонстрациях в Петроград кронштадтцами.

Июльские события начались. Гельсингфорсский Совет 17 (4) июля с утра до позднего вечера искал формулы компромиссного решения об отношении к Временному правительству. Перед ним стояла неразрешимая задача: меньшевистское и эсеровское болото, составлявшее большинство совета, обязано было, с одной стороны, настаивать на вынесении решения полного доверия и поддержки Временному правительству, а с другой стороны — вся матросская и солдатская масса требовала передачи полноты власти Советам. К вечеру незначительным большинством Совета была принята резолюция, порицавшая тех, кто выступит для участия в демонстрации с оружием в руках. Такое решение вызвало возмущение присутствовавших членов Центробалта и представителей судовых комитетов. Представители Центробалта заявили, что они решили послать корабли в Петроград, не только не по приказу Временного правительства —  для борьбы с кронштадтцами, а для поддержки последних, причем было заявлено, что решение о посылке судов принято на дневном заседании Центробалта. Заявление членов Центробалта произвело ошеломляющее впечатление на всех присутствовавших меньшевиков и эсеров. Дальнейшее заседание Гельсингфорсского Совета было прервано, и все присутствующие на заседании направились на «Полярную Звезду» для участия в открывающемся заседании Центробалта совместно с судовыми комитетами.

В течение 17 (4) июля вследствие нерешительности и растерянности местных гражданских властей в городе царило полное безвластие. Центробалт вынужден был во избежание эксцессов выслать вооруженные патрули. К вечеру на всех судах и в пехотных частях царило весьма возбужденное настроение: требовали посылки в Петроград на помощь петроградским рабочим и кронштадтцам кораблей в целях предъявления требований о передаче власти Всероссийскому Съезду Советов, а также ареста Лебедева и Дудорова.

В 19 часов 30 минут на «Полярной Звезде» Центробалт открывает пленарное заседание совместно с судовыми комитетами и представителями от всех воинских частей и Гельсингфорсского Совета. Меньшевики пытались вести перед заседанием агитацию среди собравшихся матросов, но тут же были удалены самими матросами. Исход заседания был предрешен. На повестке дня стоял один вопрос: о передаче власти Советам. На заседание был приглашен командующий Балтийским флотом, которому перед основным докладом было предоставлено слово для оглашения полученных телеграмм и распоряжений за подписью Дудорова и Лебедева. После оглашения телеграмм и отказа командующего выполнить распоряжения Временного правительства собранием была принята единогласно при одном воздержавшемся резолюция Центробалта. На этом же собрании была избрана делегация, которая, получив резолюцию и наказ, отправилась на четырех миноносцах в Петроград.

Дыбенко П. Е. Из недр царского флота к Великому Октябрю. М., 1958

Прохожие на Литейном проспекте, столпившиеся возле убитых казацких лошадей. 16 (3) июля 1917 г. ГАРФ

В 11 ч. Александр Н<иколаевич> [Шлейфер] и я поехали к Куракинским воротам, оттуда мы пошли в дворцовый парк, обошли озеро, сели в автом<обиль> у Сильвия. Днем Наташа, Александр Н<иколаевич>, Беби и я обрезали сухие ветки вокруг тенниса, работали до чая, а в 5 ч. Н<аташа>, Дж<онсон> и я поехали на «Р<оллс>- Р<ойсе>» через Пижму, Воласники, Ковшово, Каутпта, Вырица, Суйда и опять Пижма. Прогулка была чудная, и места очень красивые. Вернулись домой в 8 ¼. После обеда мы поехали в синема, — «Ее жертвы». Погода была жаркая, 20°. Во время прогулки кругом нас был сильный дождь, но нас мало помочило.

С вчерашнего вечера в Петрограде продолжаются беспорядки, — большевиков много, из Кронштадта приехало более 6 т<ысяч> матросов, — на стороне Правительства все-таки есть части, которые за него постоят. Пострадавших много, около 500.

Великий князь Михаил Александрович. Дневник и переписка Великого князя Михаила Александровича. 1915-1918. М., 2012. С. 436

Граждане Кронштадта и мастросы слушают оратора на митинге. Июль 1917 г.

В результате битвы весь флот Гельсингфорсской базы почти единогласно вынес резолюцию недоверия Временному правительству и Керенскому, выпустил воззвание против наступления и требовал смены правительства. Атмосфера во флоте к моменту июльских событий была настолько напряженной, что достаточно было малейшего необдуманного шага со стороны Временного правительства, чтобы флот выступил против него с оружием в руках. Временное правительство, систематически защищавшее исключительно интересы буржуазии, не могло не совершать вызывающих актов. Первым из таких актов явилась телеграмма помощника военного министра капитана 1 ранга Дудорова на имя командующего Балтийским флотом от 16 (3) июля за № 8295 следующего содержания:
«Временное правительство по соглашению с Исполнительным Комитетом Советов рабочих и солдатских депутатов приказало принять меры к тому, чтобы ни один корабль без вашего на то приказания не мог идти в Кронштадт. Предлагаю не останавливаться даже перед потоплением такого корабля подводной лодкой, для чего полагаю необходимым подводным лодкам занять заблаговременную позицию.
Подпись: Дудоров»

Помимо этой телеграммы, на имя командующего флотом и состоявшего при нем комиссара Временного правительства Онипко был получен ряд секретных распоряжений и инструкций в зашифрованном виде,  которые в первый момент были скрыты от Центробалта. Права Центробалта были нарушены, и Центробалт того же 3 июля арестовал комиссара Онипко и назначил при командующем флотом, в связь, минную оборону и на отряд подводных лодок своих комиссаров. Вслед за первой телеграммой была получена и другая, следующего содержания:
«С. Секретно.
Комфлоту Вердеревскому.
Временное правительство по соглашению с Исполнительным комитетом приказывает немедленно прислать «Победитель», «Забияку», «Гром», «Орфей» в Петроград, где им войти в Неву. Идти полным ходом. Посылку пока держать в секрете. Если кто из миноносцев не может быстро выйти, не задерживать других. Начальнику дивизиона по приходе явиться ко мне. Временно возлагает… [дальше— пропуск, не было расшифровано] и если потребуется противодействие прибывающим кронштадтцам. Если, по вашим соображениям, указанные миноносцы прислать невозможно совершенно, замените их другим дивизионом, наиболее надежным.

№ 2294.
Дудоров».

Получив эти телеграммы, Центробалт в целом, в том числе даже единомышленники Керенского, был возмущен провокацией Временного правительства, требовавшего начать братоубийственную бойню между отдельными частями флота. На экстренном заседании Центробалта было решено созвать пленарное заседание совместно с судовыми комитетами, объявить всему флоту о провокации Временного правительства, поставить вопрос о немедленной передаче власти Советам, а. также о посылке делегации от кораблей с требованием ареста Дудорова и Лебедева.

Дыбенко П. Е. Из недр царского флота к Великому Октябрю. М., 1958

Расстрел войсками Временного правительства мирной демонстрации. Петроград. 16 (3) июля 1917 г.

От 11 ч. и до завтрака я с детьми, мисс Ним и М-llе Вальвен сделал прогулку на «Р<оллс>Р<ойсе>» (Зверинец, Кипенское шоссе, Кеалевский лес до Мотчинского оврага, Горницы, через Ремиз домой). После завтрака я немного отдыхал. После чая и до обеда Наташа, [А.Н.]Шлейфер, Беби и я отрезали сухие ветки в обоих садах. После обеда мы с Шлейферами и Дж<онсоном> поехали на «Р<оллс>-Р<ойсе>» через Зверинец, Егерскую [слободу], Салези, Педлино, затем, не доезжая Туган<ицкого> оврага, свернули налево и возвратились домой через Черное озеро, Парицы, Колпано и Балт<ийскук» тов<арную> ст<анцию>. Погода была жаркая, 20°, солнца почти не было, дождь шел много раз, по после 6 ч. веч<ера> перестал.

В Петрограде в 8 ч. веч<ера> начались беспорядки, была стрельба на улицах.

Великий князь Михаил Александрович. Дневник и переписка Великого князя Михаила Александровича. 1915-1918. М., 2012. С. 435-436