Вскоре после того в Гатчину вступили Финляндский полк и отряд моряков, а через два часа юнкера и казаки были обезоружены. Оставался еще генерал Краснов, надо было и его арестовать. В 6½ часов вечера вместе с командиром Финляндского полка мы вошли в кабинет Краснова. При нашем появлении высокий, седеющий, красивый, со строгим и спокойным выражением глаз, генерал Краснов поднялся нам навстречу.
— Генерал Краснов, именем Совета Народных Комиссаров вы и ваш адъютант арестованы.
Краснов: Вы меня расстреляете?
— Нет. Мы вас немедленно отправим в Петроград.
Краснов: Слушаюсь.
Тут же были арестованы и два адъютанта Керенского. Арестованный генерал Краснов в автомобиле был отправлен в Смольный.
В эту же ночь несколько пьяных казачьих офицеров пытались поднять восстание среди казаков и юнкеров, но были тут же расстреляны.
На следующий день были получены сведения, что к Гатчине приближаются эшелоны с ударниками. Для защиты Гатчины налицо имелось не более 500 матросов и двух батальонов Финляндского полка. Гатчинский военный совет решил выслать навстречу ударникам делегацию, предложив им сдаться.
Ночь прошла в тревоге. Несколько раз из застав доносили, что ударники приближаются. В 8 часов утра 3 ноября ударники в эшелонах подошли к Гатчине на расстояние 5 верст. Еду для переговоров. Товарищ Сивере с незначительным отрядом моряков занимает впереди Гатчины позиции и выставляет одну батарею. В Гатчине оставались два батальона Финляндского полка, охранявшие обезоруженных казаков и юнкеров. Условный сигнал, установленный Сиверсом для открытия артогня по эшелонам, — три револьверных выстрела.
Наскоро перед тем сформировали пустой, но значительный эшелон. С ним приближаюсь к эшелонам ударников. На нашем паровозе несколько матросов с пулеметами. Не доходя версты до ударников, останавливаю эшелон и иду к ударникам. Тут же предлагаю им сдаться. В противном случае немедленно откроем артогонь по их эшелонам. Ударники, числом окало 3 тысяч, колеблются. После кратких переговоров переходят на нашу сторону. Лишь незначительная группа офицеров, отстреливаясь, пытается бежать. Сами ударники рассеивают ее пулеметным огнем. Ударники мирно вступают в Гатчину. Для ознакомления с событиями они посылают свою делегацию в Петроград к Владимиру Ильичу.
Так безвозвратно рухнула попытка Керенского вырвать власть из рук Советов. Как тающая политическая тень, он быстро исчезал с арены борьбы. Но, уходя, он через эсеровскую газету поспешил сообщить о своем спасении от мести своего «злейшего врага — Дыбенко». Однако это не было спасением, а лишь надгробной тризной над политическим мертвецом. Так бесславно закончил Керенский свой недолгий исторический путь.
Мертвецы исчезали, а Октябрьская революция ширилась и крепла с каждым днем.