Первые сведения о беспорядках в Петрограде я получил от бывшего министра внутренних дел А. Н. Хвостова, приехавшего в Орел 26-го февраля. 27 февраля прибыла, направляясь в Кисловодск, моя сестра, — графиня Тендрякова, — фрейлина Государыни Императрицы, и из ее слов я убедился, что положение гораздо серьезнее, чем это предполагал А. Н. Хвостов. Оказывается, мятеж разрастался, и Императрица была крайне встревожена, тем более, что Государь находился в Ставке. По словам сестры, в правительственных кругах царила полная растерянность, что мне было ясно и самому, т. к. из министерства не получал никаких сведений.