#СвободнаяРоссия

Главный зал Епархиального дома в Чернигове. 1910-е гг.

25-го марта  * , в 11 часов утра, Губернский Комиссар М. А. Искрицкий объявил заседание открытым.

На обсуждение исполнительного комитета ставится вопрос об образовании при комитете постоянного бюро для подготовительных работ по разработке общих мероприятий, которые комитетом должны быть проводимы в жизнь.

Комитетом постановлено:

1) Избрать в указанных целях постоянное бюро комитета в составе 15 лиц из гг. членов комитета, включая в это число президиум последнего, который должен состоять из его председателя, двух товарищей председателя и двух секретарей.

2) Кроме этих лиц, в состав бюро входят с правом решающего голоса гг. Губернский Комиссар, его заместитель, уполномоченный комитета по продовольствию и его помощник.

3) К участию в заседаниях бюро могут быть приглашаемы с правом совещательного голоса также специалисты по различным отраслям народного хозяйства и другие лица, участие которых бюро может быть признано полезным при разработке вопросов.

После этого закрытой баллотировкой избраны: Председателем комитета И. Л. Шраг – единогласно.

Товарищами председателя: В. К. Селиванов и А. М. Стрелков.

Секретарями комитета: В. И. Курочкин и Т. П. Хильченко.

Членами бюро избраны: Н. В. Высоцкий, А. Г. Пасит, В. И. Володюк, А. И. Иванов, П. А. Бакулин, М. Н. Зубвов, Е. Н. Образцов, Г. Н. Шматок, И. Ф. Хмелевцов и Чайка.

В виду отказа В. К. Селиванова, избранного по большинству голосов старшим товарищем председателя комитета, от этой должности, — комитет постановил: считать старшим товарищем председателя А. М. Стрелкова. <…>

По предложению члена исполнительного комитета г. Хмелевцева, обсуждался вопрос об осведомлении населения о постановлениях и распоряжениях комитета.

По внесенному вопросу постановлено: создать для указанной цели особую газету, поручив бюро избрать для разработки деталей этого вопроса комиссию из его состава. На издание газеты могут быть взяты те средства, какие ныне казной отпускаются на «Черниговские Губернские Ведомости» и использована губернская типография.

По предложению члена комитета г. Бакулина, комитет высказался за желательность обращения ко всем работающим на фабриках и заводах о желательности скорейшего объединения их в губернский совет рабочих депутатов.

В виду возбужденного членом комитета Хмеленцовым вопроса и необходимости командирования уездными земствами врачей на предстоящий «Пироговский съезд», комитет постановил: так как выяснилось, что некоторые из земских врачей командируются на этот съезд, то предложить этим врачам, по окончании съезда, представить свои доклады о результатах их командировки. <…>

Черниговская земская газета. – 1917. – 10 апр. (28 марта). (№25). С. 9

Общий вид Епархиального дома в Чернигове. Фото 1910-х гг.

Губернский Исполнительный комитет.

На 23 марта  *  губ[ернским] комиссаром А. А. Бакуринским было созвано собрание представителей уездн[ых] исполнительных комитетов.

Собрание, при многочисленном стечении публики, открылось в 9 час. веч[чера] в зале епархиального дома.

А. А. Бакуринский, открыв заседание, объявил, что ввиду сложения им своих полномочий, собранию надлежит избрать губернского комиссара и членов губ[ернского] исполнительного комитета.

Далее в собрании возник вопрос, могут ли в избрании губ[ернского] исполн[ительного] комитета принять участие члены губ[ернского] продов[ольственного] совещания, происходившего  21-23 марта .

Собрание решает вопрос в положительном смысле.

Затем единогласно председателем собрания избирается М. А. Искрицкий, а за отказом его – представитель Остерского уезда Стрелков; товарищем председателя – М. А. Искрицкий.

Поручив президиуму проверить мандаты участников, заседание исполн[ительного] комитета, собрание за поздним временем закрывается.

Черниговская земская газета. – 1917. – 10 апр. (28 марта). (№25). С. 9

Открытка «Свободная Россия свободной армии». Фабрика А. Ф. Постнова, Москва. 1917 г.

Е. К. Брешко-Брешковская посетила одну из школ прапорщиков, где была восторженно встречена юнкерами. Сегодня же она обратилась с следующим воззванием к солдатам:

«Дети и внуки мои, солдаты великой нашей армии. Вы освободили весь народ наш от врага внутреннего, вы обещали нам сохранять свободу будущих поколений, и мы надеемся на вас, как на каменную гору. Граждане солдаты, еще один враг хочет погубить нашу родину, хочет возвратить на головы наши старое зло – монархию, от которой мы страдали триста лет. Солдаты, идите и боритесь с врагом внешним, с соратниками Вильгельма. Освободите нас и от них».

Петроградская газета. – 1917. – 7 апр. (25 март). №71. С. 4.

Митинг женщин на Невском проспекте. Конец марта — начало апреля 1917 г.

Сегодня дождь, снег — и на Невском у продавцов какие-то желтые цветы (жасмины?) и- ландыши!! Откуда что? И прохожие тоже- с этими желтыми цветами и с ландышами в руках — идут, улыбаются. Чего? — «Висят» по-прежнему на трамваях (сегодня — удивительное зрелище: один ухватился руками за медные ручки вагона, а ногами «В обхват» обнял «по ниже» висящего, но который уже висел на ногах и руках); и вот прежде «кляли судьбу» такие «висящие», а теперь никого не клянут и едут благословенно. Потому сужу «благословенно», что лица в смехе и улыбке. Все торопятся, спешат. В воскресенье, в ясный теплый день, я вышел «до Эртелева переулка» поспать на каком-то заседании: и остановился на углу Кирочной: «заворачивали» павловцы (Павловское военное училище) к Г. Думе. И вот я в самой грязи (оттепель) остановился, совсем завороженный красотой юношей от 17 до 21-23 лет. Мимо, прямо перед глазами (стоял близко) идут по 8 или 10 в ряд, — что-то острое и смелое в глазах, и вместе вот это нежное и благородное чудного возраста, а шинели суровые, серые, солдатские; и идут. и идут- и где же кончатся эти ряды? Несли и знамена красные, и какие-то широченные красные же плакаты, с надписями: «Доверие Временному Правительству», «Солдаты- в окопы, рабочие- к станкам» и проч., и проч. Были надписи и бурные. И все эти красные флаги, которые были «в побиению> такими жалкими и некрасивыми, теперь «в торжестве» до того великолепны, особенно же плакаты, пронизаиные чуть-чуть начавшим склоняться к вечеру солнцем. В самом деле, «красный цвет», красная материя «сквозь солнце», пожалуй, красивейшая в мире. Тут только нужно выбрать оттенок, -немного в «пурпуровый»- без грубости и жесткости. В воскресенье, может быть от солнца, так и было …

Какие лица, какие лица … Они шли все тоже веселые («манифестация» или «идем представляться»). Но мне все равно отчего: этот талант и душа, змеившисся в чуть поднятой верхней губе улыбающегося рта, -заставляли биться сердце, и я не по кидал грязи, среди которой стоял.

«Все хорошо сегодня, в этот прекрасный воскресный день».

А если «сегодня» хорошо, то не хорошо ли и вообще? Я задумался об истории. История всегда была моею консервативною задержкою. «Позволь, ты должен трудиться для истории», «Ты живешь в истории и должен работать только для нее». Это я твердил себе с университета, с времен Ключевского и Герье. «А у Ключевского что сказано?» «А Герье что говорит?» И вот в этот прекрасный весенний день у меня мелькнуло:

-Что такое за давление истории? Не всякий ли день равен всякому дню? История есть счет дней: и если так, то отчего всякий решительный день, вот сегодняшний мой и наш день, должен уступить какому бы то ни было другому дню?

Тут сейчас,- так как я богослов,- мелькнуло и Христово слово: «Довлеет дневи злоба его». То указанное Христом преобладание сегодняшнего над вечным. Но именно – только мелькнуло. Меня всю жизнь до того давила история, что философия развивалась самостоятельно от Евангелия. Я думал:

«Мы слишком много соображаем, а нужно жить непосредственнее. Не нужно столько теорий. Теория -это всегда мука и путаница. Из теории не вытащишь ногу и право — не там светит солнце. Разве нет истины прямо в глазе нашем, в слухе нашем, в сегодняшнем нерве нашем, а не в тех остатках «исторических нервов», которые мы носим в себе, как мочалку, всю почерневшую, всю злобную, полную отмщений не за наши времена и не за наших людей. Поменьше истории, и жить будет радостней».

Правда, мелькнула и задержка: «Нет, день Рождества Христова,- тот, что был 1917 лет тому назад,- был не похож на прочие дни». Но теперь меня не задерживали и «задержки»: общий поток «ниспровергающих историю» мыслей был слишком силен, он был слишком вымучен всею жизнью, донельзя перегруженною историческими воспоминаниями и ответственностями.

— Ну их, ответственности. Замучился с ними. <…>

Розанов В. В. Собрание сочинений. В чаду войны (Статьи и очерки 1916-1918 гг.). Т. 24. М.-СПб., 2008.
Впервые опубликовано: Новое время. — 1917. — 5 апр. (23 март). №14735.

Дятьково. Фото нач. XX в.

Мальцевский хрустальный завод.

21 марта *  было собрание рабочих завода. Тов. Молитвин говорил о современном положении, о 8-час. рабочем дне и его значении, призывал товарищей к объединению, к защите своих интересов, призывал готовиться к выборам в Учредительное Собрание. Постановлено было выписывать рабочие газеты. Много говорилось на собрании о тяжелом положении рабочих Мальцевских заводов, когда редко проникал луч правды, где сознание рабочих подавлялось самыми крутыми мерами, благодаря, главным образом, тому, что Мальцевы имели большую силу при дворе Романовых.

Н. Л.

Известия Совета рабочих депутатов. — 1917. — 11 апр. (29 март). №16

Е. К. Брешко-Брешковская

Спасибо вам за привет, мои дорогие! Спасибо. Теперь в мире нет человека счастливее меня. Нет. Все, ради чего я жила, к чему стремилась, исполнилось все. Стала Россия свободной… Но, мои милые, мои дорогие, вот теперь-то на нас всех и в частности на меня легла страшная ответственность. Ох, как мы должны работать!.. И день и ночь, не покладая рук. Работать до самозабвения… Я ехала из Сибири 17 дней и меня останавливали почти на каждой станции. Всюду требуют газет, людей, литературы. На много, много работы предстоит. Вы молоды, полны сил… Идите же в народ, учите его, вырвете его из тьмы и невежества. Работайте!..<…>

Работать, работать надо! Сами учитесь и учите других. Довольно спать. Нам тьма труда предстоит. Страна ждет вас, деятелей!..

Утро России. – 1917. –  4 апр. (22 март). № 77. С. 6.

Стародуб. Фото 1910-х гг.

Деревня служит делу революции деловито и спокойно. Наблюдателю даже кажется, что крестьяне стоят вне жизни и нисколько не понимают сущности явления. Это зависит от того, что селяне не прерывают своих обычных занятий и не устраивают митингов. Но они ни сколько не пассивны: стоит только двум из них сойтись вместе, как завязывается у них горячий спор на злобу дня. И удивительное дело: селяне, в огромном большинстве неграмотные, знают много фактов и свободно разбираются в них. Как дети, радуются, что убрали старую полицию. Но больше всего вертится разговор около династии, и до сих пор я не встречал ни одного сторонника монархии. Крестьяне говорят: «царь может быть всякий, и мы поневоле должны терпеть его. То ли дело президент! Плохого не выберут, и как тому же он будет стараться, а ежели не так, то можно выбрать и другого. Нет, коли уже делать свободу, то настоящую!»

Но русский человек на словах всегда хорош, а на деле пасует. Это было особенно заметно на волостном сходе в селе П., где избирались члены в волостной комитет. «Свободные граждане» выказали угодливость перед старыми деревенскими воротилами, голосуя только за них. В волости П., например, найдется до ста еврейских семейств, а представитель от них в комитет не попал. Мне кажется, было бы правильнее, если бы каждая сословная или национальная группа населения проводила своего кандидата отдельно. Если же действовать сообща, толпою, то может оказаться, что весь комитет будет составлен из лиц или одного направления, или одного сословия, одной национальности, или из крестьян одного села. Такой комитет не может иметь в виду интересов всех жителей волости и не может действовать беспристрастно. В такой комитет могут не попасть и представители от бесправного сельского учительства, а это было бы крайне грустно.

Откликнулось наше крестьянство и на горячий призыв нашего правительства – вести на рынок хлеб. В нашем уезде в несколько дней хлеб пал в цене с 6 р. до 3-х. Значительно подешевели и все другие сельскохозяйственные продукты. Но этого нельзя сказать про предметы обрабатывающей промышленности: те остались в прежней цене. Такого явления крестьяне не могли не подметить, и громко выражают свое возмущение.

К. Погарский.

Черниговская земская газета. – 1917. – 3 апр. (21 марта). (№23). С. 10

Новозыбков. Фото 1910-х гг. Источник: www.novozybkov.ru

В заседании комиссии 21 марта *  по вопросу «о деятельности Волостных Комитетов в области политического и культурного воспитания народа» постановлено:

1. Немедленно открыть во всех более или менее значительных селениях уезда хаты-читальни. Хата-читальня должна явиться своего рода сельским клубом, куда могут приходить все желающие во всякое или определенное время, чтобы прочитать свежую газету и книгу, и чтобы увидеться и побеседовать со своими знакомыми на общественные темы.
2. Немедленно выписать во все предположенные хаты-читальни газеты «Русское слово», «Земля и Воля» и «Новый колос». В настоящее время подписная плата на эти газеты в количестве 448 экземпл[яров] уже послана и газеты должны получаться с 1 апреля.
3. Признать желательным широкое устройство политических лекций, чтений, митингов собраний.
4. Признать желательным, чтобы Уездным Исполнительным Комитетом были приглашены особые лектора, которые объезжая уезд, должны разъяснять населению значение гражданских свобод и вести подготовку к Учредительному Собранию.
5. Признать желательным, чтобы в ближайшем времени Исполнительным Комитетом были устроены одни или несколько общедоступных краткосрочных политических курсов для сельского населения уезда. На этих курсах слушатели должны быть ознакомлены с основами демократического государства и существующими русскими политическими партиями. <…>

Известия Новозыбковского исполнительного комитета. – 1917. – 11 апр. (29 март). №5.