Василий Кравков
Обложной дождь. 2-й день захолодало. В войсках усиливается цинга, дизентерия. В 104-й дивизии был случай несомненной азиатской холеры. В «Рус[ском] слов[е]» от 23 июня в статье «Немножко о Ленине» Тэффи мастерски изображает нашу печальную действительность, управление к[ото] рой все больше зацапывают в свои лапищи безграничные дураки и сознательные преступники, желающие Читать далее
Василий Кравков
День Петра и Павла, воскрешающий во мне т[а] к много еще не изжитых сказок прошлого.
Наши Сибирские дивизии (бренные остатки!) на позиции – стали, кроме 48-го полка, с к[ото] рым предстоит переговариваться и дискутировать, равно как и с нек[ото] рыми гвардейскими полками, не желающими идти на поддержку в 8-ю армию. С такими войсками надо скорее лишь закрывать лавочку.
В тылу, во внутренних губерниях России, передают, энергично начали действовать «черные кабинеты» – особые врачебные комиссии по вылавливанию и привлечению на фронт окопавшихся у себя дома коллег на смену уставшим.
Получил сразу три письма: от Сергунюшки, Лялечки и Сонечки Рюдман. Очень рад, что у детишек все благополучно. Лялечка очень довольна Солотчей, Сергунюшка же – в приподнятом настроении от известий о нашем пресловутом победном «наступлении»… Сонечка поздравляет меня с чином, адресовавши письмо ко мне – «высокопревосходит[ельств] у»!..
В полки, отказавшиеся идти на позиции, наряжается карательная экспедиция с пулеметами, пушками и аэропланом.
День Петра и Павла, воскрешающий во мне т[а] к много еще не изжитых сказок прошлого. Наши Сибирские дивизии (бренные остатки!) на позиции – стали, кроме 48-го полка, с к[ото] рым предстоит переговариваться и дискутировать, равно как и с нек[ото] рыми гвардейскими полками, не желающими идти на поддержку в 8-ю армию. С такими войсками надо скорее лишь закрывать лавочку. В тылу, Читать далее
Василий Кравков
Прошел благодатный дождь. «Товарищи» 108-й дивизии окончательно отказались идти на позиции, упорствуя в требовании отправить их на минеральные воды на Кавказ! Вместо этой дивизии назначена 13-я Сибирская, но неизвестно еще, согласятся ли на это ее «товарищи»! Да здравствует и да гуляет всероссийское хулиганство под защитным цветом очаровательных свобод и пленительных лозунгов!
Мой «комкор»-ферлакур все больше и больше накачивается спиритуозной влагой, к[ото] рой у него неистощимый запас.
«Сестрички» наши что на празднике: гуляют счастливицами в сопровождении целой оравы кобелей.
Прошел благодатный дождь. «Товарищи» 108-й дивизии окончательно отказались идти на позиции, упорствуя в требовании отправить их на минеральные воды на Кавказ! Вместо этой дивизии назначена 13-я Сибирская, но неизвестно еще, согласятся ли на это ее «товарищи»! Да здравствует и да гуляет всероссийское хулиганство под защитным цветом очаровательных свобод и пленительных лозунгов! Читать далее
Василий Кравков
Погода продолжает стоять светлая и засушливая. Очень нервят частые налеты воздушных неприятельских хищников; то там, то сям, и неподалеку от тебя кто-ниб[удь] оказывается убитым или искалеченным.
С нетерпением ожидаю решения вопроса о моей кандидатуре на Моск[овского] окр[ужного] в[оенно]-с[анитарного] инспектора; если не пройдет она, то – эвакуируюсь для восстановления своих угасающих сил.
Немцы подбили у нас в 12-й дивизии несколько пушек и взорвали более тысячи снарядов.
Прошел на позиции вновь сформированный «батальон смерти»; в составе его 16 женщин. Бог весть, какие мотивы руководят этими воинами; неужели чистый, сознательный патриотизм? «И верить бы готов, да жизнь надежды разбивает!»
Предполагавшееся на сегодня наступление корпуса отсрочено на неопределенное время из-за капризов «товарищей», к[ото] рые требуют надежных гарантий в том, чтобы их при наступлении наверняка бы поддержали «и справа, и слева, и сзади»; дело, кажется, дойдет до необходимости письменных заверений со стороны обещающих поддержать «товарищей» из двух наших Сибирских дивизий, составляющих ближайший резерв для гвардейцев. А ведь все эти торги да переговоры с «товарищами» еще возможны, пока немцы активно на нас не напирают, а что будет с нашими «самоопределившимися» товарищами, если немцы возьмут, да ахнут на нас: митинговать да языкоблудничать уже будет некогда, лишь пятки засверкают, когда все это вооруженное стадо баранов в панике побежит наутек…
Неужели гражданам свободной России так-таки суждено в удел от рождения лишь ползать, а летать не мочь?! Переживаю напряженное настроение, полное весьма мрачных предчувствий. <…>
Погода продолжает стоять светлая и засушливая. Очень нервят частые налеты воздушных неприятельских хищников; то там, то сям, и неподалеку от тебя кто-ниб[удь] оказывается убитым или искалеченным. С нетерпением ожидаю решения вопроса о моей кандидатуре на Моск[овского] окр[ужного] в[оенно]-с[анитарного] инспектора; если не пройдет она, то – эвакуируюсь для восстановления своих Читать далее
Василий Кравков
Ночью умеренная канонада. Обычное надоедливое бросание бомб и обстреливание из пулеметов неприятельскими аэропланами. Живем изо дня в день под занесенным над нами тевтонским мечом, не ведая ни дня, ни часа, когда нам будет «капут», а за это говорят и все рациональные доводы, и какие-то мистические ожидания грозного грядущего.
Пришло прискорбное известие, что Козово полыхает в пожаре; немецкой артиллерией взорваны наши пороховые погреба и 40 вагонов снарядов; последние, объятые огнем, беспрерывно стреляют, разбрасывая в разные стороны осколки на несколько верст; горят интендантские склады. Made in Germany! Все с как[им]-то тупым равнодушием согласны, что если бы немцы дружно на нас ударили, то все наши «товарищи» побегут как бараны.
Газеты сообщают об объявлении войны Грецией Германии и о реставрации монархии в Китае. В истории Китайской Республики что-то зрится мне много общего с нашей: та же косность и невежественность масс, воспитанных в долгом рабстве; то же преобладание частных, отдельных, провинциальных и партийных шкурных интересов над общественными и общегосударственными; то же стремление использовать трудное положение государства для своих сепаратических стремлений; та же зоологическая борьба, лишенная прочного правопорядка и идеологических мотивов.
В Козове, как сообщают, наши «свободные» граждане вместо того, ч[то] б[ы] приняться тушить пожар, предались нещадному погрому и разграблению жителей-евреев. Завтра должен был бы наступать 2-й Гвардейский корпус, но – не надеются, ч[то] б[ы] он пошел. «Большевизм» разлился широкой волной в войсках.
По свежей полученной сводке: в 8-й армии при наступлении взято нами около 130 офицеров, 7 тысяч с чем-то солдат и 20 орудий. Радоваться же сему пока преждевременно: тот смеется, кто после всех смеется.
Ночью умеренная канонада. Обычное надоедливое бросание бомб и обстреливание из пулеметов неприятельскими аэропланами. Живем изо дня в день под занесенным над нами тевтонским мечом, не ведая ни дня, ни часа, когда нам будет «капут», а за это говорят и все рациональные доводы, и какие-то мистические ожидания грозного грядущего. Пришло прискорбное известие, что Козово полыхает в Читать далее
Василий Кравков
<…> Сегодня преднамечено «наступление» 3-й армии! После же завтра – 2-го Гвардейского корпуса, куда вошли наши 12-я и 13-я Сиб[ирские] дивизии. Никто ничего путного от этих наступлений не ожидает. 11-я армия, имевшая было сначала нек[ото] рый бум, отходит «на исходное положение»! Только одному Николаю Чудотворцу мы и обязаны, что еще не выпирают немцы нас с этих Читать далее
Василий Кравков
Погода сухая. Всю ночь шла неистовая канонада; оказывается, что и мы, и неприятель стреляли зря – по призракам! В России усиленно грызут семечки и друг друга, да захлебываются в бездонном море словоговорения… Политические недоросли и всевозможные аферисты «правят бал» на Руси, готовые взять ее на шаром. Торжество ничем не сдерживаемых наглости и бесстыдства. А что будет, когда Читать далее
Василий Кравков
Пришла почта с разрозненными №№ газет и письмами от Сергунюшки. В киевских, да, вероятно и в столичных, не полученных еще газетах, трубят в иерихонские трубы и бьют в кимвалы о начавшемся нашем наступлении! Повышенно-победоносный тон так мало соответствует грустной действительности: шумом и громом заглушается наше боевое бессилие. В ярких красках расписываются сверхдоблестные Читать далее
Василий Кравков
Под утро здорово палили; уж не начинается ли наша затея? У мало-мальски сознательной части из моих сослуживцев настроение пессимистическое. Ставится наша последняя карта, и всякий предвидит, что она будет бита, и что же дальше? Настроение в тылу еще более ужасное. «Главкоюз» слезно вопит к Верховному главнок[омандующ]ему об истощении у него всех запасов. Ленинцы и К° в Петрограде неистовствуют. «Правда» разражается грубой бранью по адресу социалистов союзных стран, вкладывающих свое собственное содержание в попугайски-необдуманную нашу формулу «без аннексий» и т. д. Теперь для беснующихся большевиков новый объект одиозности – это «рабочая аристократия», не разделяющая их лозунгов. Мы все больше и больше, кажется, попадаем под власть хулиганствующих коммунаров-авантюристов, спекулирующих на инстинктах темной массы, за революционной ширмой обделывающих свои делишки. Революция наша в конфузе!.. Под громкими, крикливыми лозунгами – самые примитивные утилитарные побуждения без капли простой политической грамотности, без тени чувства родины-матери. Массой хороводят или сознательные плуты, или же красиво и смело лепечущие по шпаргалке и трафарету желторотые недоросли – политические младенцы. Сумбурная кутерьма празднующих теперь на своей стороне праздник блудливых, трусливых, продажных мещанских душонок… Им теперь весело и вольготно на Руси… Взбунтовались низшие клеточки организма против высших – мозговых, кричат, что последние им не нужны – сами-де могут управиться… <…>
Под утро здорово палили; уж не начинается ли наша затея? У мало-мальски сознательной части из моих сослуживцев настроение пессимистическое. Ставится наша последняя карта, и всякий предвидит, что она будет бита, и что же дальше? Настроение в тылу еще более ужасное. «Главкоюз» слезно вопит к Верховному главнок[омандующ]ему об истощении у него всех запасов. Ленинцы и К° в Читать далее
Василий Кравков
Сиреневое небо с бродящими вроде как бы валунов облаками. Удушающая пыль. Поедом едят нас мириады мух.
Тяжело читать газеты; не видно в будущем ни одного радостного просвета. Бывает так, что человек всю свою жизнь бьется как рыба об лед, ч[то] б[ы] завоевать себе хоть мало-мальски сносные условия существования; наконец, их добивается даже в большей мере, чем рассчитывал, но… но… когда здоровье его от упорного сверхсильного труда настолько оказывается подорванным, что делает его совершенно неспособным использовать и укрепить достигнутые им блага, когда он в прострации может только молить дать ему лишь спокойно умереть. В таком положении наша измученная Русь. Да не гневаются на нас наши союзнички, если мы им вынуждены будем изменить, не доведя общего дела до конца. Что для нас теперь все высокие лозунги и идеалы, когда мы сейчас в полутрупном от истощения сил состоянии? Солнышко взошло, когда у нас роса уже выела очи! Мудрому государственному уму – претруднейшая для разрешения задача настоящего момента: e duobus malis minimum elegendum est Продолжать ли нудную войну безо всякого воодушевления, при полной моральной и физической импотенции, с внешним врагом, когда внутри и в тылу совершенная разруха, или же заключить хотя бы и бесславный сепаратный мир, могущий оказаться лишь перемирием, и заняться уже вплотную своим внутренним домоустройством? А может быть ведь и третья, наигорчайшая беда: если внешний наш враг возьмет, да сам попрет на нас «made in Germany» <…>
Сиреневое небо с бродящими вроде как бы валунов облаками. Удушающая пыль. Поедом едят нас мириады мух. Тяжело читать газеты; не видно в будущем ни одного радостного просвета. Бывает так, что человек всю свою жизнь бьется как рыба об лед, ч[то] б[ы] завоевать себе хоть мало-мальски сносные условия существования; наконец, их добивается даже в большей мере, чем рассчитывал, но… Читать далее
Василий Кравков
В Козове сброшенными с аэроплана бомбами убита сегодня женщина-врач, сестры, и много ранено медицинского персонала. «Сегодня – ты, а завтра – я…» В страстном желании мира открываем нек[ото]рые симптомы, говорящие как бы за недалекую демобилизацию. Очищается станция Подгайцы на случай боев и отступления… «Наступление» наше со дня на день отсрочивается. Не случится ли того, как Читать далее
Василий Кравков
Новолуние. Так дивно на небе, и так скверно теперь на земле.
Подходят гвардейские корпуса; людей как будто и много, да что толку-то в их боеспособности?
Съездил в Божикувку, где расположилась оперативная часть нашего корпуса и нек[ото]рые из санитарных учреждений. Понаехавшие «сестрами милосердия» жены начальствующих лиц страшно мешают общему делу; надо или уж воевать, или заниматься бабьими утехами, до к[ото]рых так охочи наши павианы, туго усваивающие новые требования изменившейся жизни…
Большая кутерьма: по предложению комиссара Савинкова оставшиеся под Коломыей не пожелавшие следовать на позиции наши бездельничающие и резонерствующие оруженосцы, к[ото]рые за это уже были объявлены изменниками отечества, подвергнуты были врачебному освидетельствованию в комиссии, к[ото]рая, применяя строго клиническую меру вещей, разумеется признала чуть ли не 95 % всех подлежащими увольнению в отпуск на поправку здоровья («анемия», бронхиты, эмфиземы, конъюнктивиты, ревматизм и т. п.); таким образом уволено было несколько тысяч. Ввиду того, что при освидетельствовании всех находящихся на фронте солдат из них тоже нашелся бы не меньший % «больных», и чуть ли не все наши армии ушли бы на поправку домой – означенный инцидент произвел сильное брожение среди наших солдат, занявших позиции и отрекшихся было от не пожелавших за ними туда идти товарищей как квалифицированных преступников; теперь и эти заявляют, что они не менее больны тех, к[ото]рых уволила комиссия. Претрагическое положение, когда вот-вот должно начаться наше «наступление»!.. И без данного инцидента у невежественной массы ошалевших от свободы камаринских мужичков на каждом шагу есть и создаются, выдумываются ими всевозможные предлоги, чтобы поартачиться и поотлынуть от своих обязанностей (больших трудов стоит заставить почистить лошадей, убрать помещение, устроить плацдарм и пр., и пр.); теперь «камаринские» своим коллективным умом порешили, что они только тогда пойдут в наступление после артиллерийской подготовки, когда какие-то их выборные комитеты предварительно удостоверятся, что сделана надлежащая брешь в проволочных заграждениях (с составлением, конечно, соответствующих актов, протоколов!..). Тысячами своих черепов, значит, они будут сначала обсуждать, когда нужно будет идти в бой, а немец, конечно… пообождет, пока «камаринские», вступивши в дипломатическую дискуссию с начальством и с предъявлением ему в известной «плоскости» требований и условий, не выберут для себя удобного момента нанести им смертельное поражение! Все это – сверхщедринские штрихи в происходящей трагикомедии. <…>
Церковь в Божикове. Рисунок. 1911 г. Национальный музей в Варшаве.
Новолуние. Так дивно на небе, и так скверно теперь на земле. Подходят гвардейские корпуса; людей как будто и много, да что толку-то в их боеспособности? Съездил в Божикувку, где расположилась оперативная часть нашего корпуса и нек[ото]рые из санитарных учреждений. Понаехавшие «сестрами милосердия» жены начальствующих лиц страшно мешают общему делу; надо или уж воевать, или заниматься бабьими Читать далее
Василий Кравков
Получил от Сергунюшки письмо, полное раздражения и гнева по поводу распоясавшейся теперешней всероссийской хамократии и выпущенного на свободу истинно русского паскудства и бесстыдства. К вечеру получил письмо и от Лялечки, предвкушающей радости устраивающейся их общей поездки в Солотчу. Завтра едва ли начнем свои действия: тринадцатое число!! Кравков В. П. Великая война без Читать далее
Василий Кравков
<…> так, мы начинаем… предстоящая неделя решит окончательно вопрос о боеспособности нашей революционной армии. Пока же все командные распоряжения исполняются «товарищами» нудно и с большими трениями; в 13-й дивизии «товарищи» отказались строить наблюдательный пункт своему «начдив»; приказания начальством отдаются стыдливо, робко и нерешительно, «товарищи» – упираются и ломаются. Страшно подумать, как новый дух в армии отразится теперь на результатах предстоящей операции, являющейся для нас va banque * ; а немцы уже выбросили плакаты с уведомлением, что они осведомлены о нашем готовящемся наступлении и собираются встретить нас хорошим гостинцем. Живешь в ежеминутном ожидании смерти от внешнего врага и от своих дикарей, к[ото] рые в озлоблении от неудачи бросятся избивать нас – «начальство», «буржуев». <…>
<…> так, мы начинаем… предстоящая неделя решит окончательно вопрос о боеспособности нашей революционной армии. Пока же все командные распоряжения исполняются «товарищами» нудно и с большими трениями; в 13-й дивизии «товарищи» отказались строить наблюдательный пункт своему «начдив»; приказания начальством отдаются стыдливо, робко и нерешительно, «товарищи» – Читать далее
Василий Кравков
Ночью прошел проливной дождь, на нынешний день хоть немного убивший несносную пыль.
Чтение газет о творящихся событиях в России – одна мука, и тяжелее, чем видеть все безобразия здесь с глазу на глаз.
Приехавший из Киева офицер передает, что там – настоящая гражданская война, самостийные украинцы истово, вернее – неистово «самоопределяются», манифестируют, стрельба…
Грядет царь-голод. Сегодня «корпинж» за обедом уже бросил тревожный вопрос: «А что будет у нас, если хоть на несколько дней прекратится в армию подвоз хлеба?..»
Без радости и надежды все относятся к готовящейся операции… Все приходящие новые войсковые части в состоянии того же морального разложения, как и части нашего корпуса. По сведениям из армии нашему фронту противостоит Макензен! Страшно и помыслить, что с нами будет, если он начнет нас мять по-макензеновски. Вильгельм же, к[ото]рый не любит на ветер бросать слова, обнадеживает своего коллегу Константина Греческого, что враги не надолго ссадили его с престола… Мир продиктован будет не Интернационалом, не международным утопическим пролетариатом, а, видимо, германским мечом! Мы уж преклонились и теперь перед германским кулаком, возвестивши наши пресловутые лозунги «без аннексий и контрибуций» и т. д., продолжая развязно куражиться перед союзниками, апеллирующими к нашей совести, воюя пока речами на митингах, резолюциями и хождением с красными знаменами… Нет как будто теперь идеи, к[ото] рая в состоянии была бы двинуть массы людей на смерть ради достижения чего-то высокого, большого. Раскаленная атмосфера нашей сконфуженной революции насыщена дикими призывами доморощенного «сарынь на кичку!» «Товарищи» не хотят воевать с внешним врагом, ему они, поколоченные, возвещают мир, чтобы удрать поскорее из окопов домой и там объявить войну тем, от кого безопасно и безнаказанно можно будет поживиться – господ сделать рабами, а самим зажить по-господски. <…>
Ночью прошел проливной дождь, на нынешний день хоть немного убивший несносную пыль. Чтение газет о творящихся событиях в России – одна мука, и тяжелее, чем видеть все безобразия здесь с глазу на глаз. Приехавший из Киева офицер передает, что там – настоящая гражданская война, самостийные украинцы истово, вернее – неистово «самоопределяются», манифестируют, стрельба… Грядет царь-голод. Сегодня Читать далее
Василий Кравков
Кажется – день летнего равноденствия. Задыхаемся в пылище и жаре. Мой «комкор» шалтай-болтай принимал делегацию от вооруженного сброда 49-го полка; в числе депутатов-солдат были классические типы Ломброзо! Предъявлена была в теперешнем модном порядке «резолюция» недоумков-головотяпов, пестревшая затасканной фразеологией: «в плоскости такого-то вопроса», «в контакте…», «на Читать далее
Василий Кравков
«Пронеси, о, Боже, от нас тучу грозовую…» Все еще никак не можем установиться на позиции. Происходят весьма частые перемены в размещении частей нашего района; вливаются новые части, прежние отходят; дивизии из одного корпуса переходят в состав другого; неожиданно прибыл 34-й корпус, становящийся между нашим и 22-м; готовятся ударные группы; пушек и аэропланов навезено Читать далее
Василий Кравков
Погода ясная; поубита немного пыль дождем, и дышать легче. Идет какая-то каша, в к[ото] рой не разбираюсь не только я, но и «комкор», «наштакор» с «инаркором»… По соседству с нашим корпусом слева теперь уж будет не 22-й, а только что пришедший 34-й корпус, в к[ото] ром более половины цинготных б[ольн] ых. Отложившаяся часть 49-го полка, готовая было теперь соединиться с Читать далее
Василий Кравков
<…> 48-й полк в решительный момент отказался занять позиции. 33-й корпус до сего времени все еще предпочитает стоять на отдыхе в прекрасной местности у Днестра — идти же в другое место на позиции не желает. «Заем свободы» наш провалился. Где граждане? Где подвиги патриотической жертвенности и самоограничения?!
Прибыло человек 10 офицеров, совершивших прорыв и бежавших из плена арестовавшего их 52-го мятежного полка под Коломыей.
Прохвост прапорщик Веселов открыто грозит, что если его откомандируют в полк, то он будет вести там энергичную пропаганду не воевать с внешним врагом, а заняться вместо этого деланием шашлыков (sic!) из мяса начальствующих лиц!
Газеты представляют сплошной скорбный лист тяжко соматически и психически заболевшей нашей матушки-родины. Гражданин Некрасов, еще недавно разъяснявший, что у нас нет анархии, а есть только народоправство, проявляемое в примитивной форме, теперь в интервью с журналистами заявляет, что наступает самый грозный момент революции, стоящей на роковом поворотном пункте, и что в течение ближайших двух недель должен окончательно выясниться не только вопрос о судьбе власти, но и России! Экономическая разруха растет в прогрессирующей пропорции… <…>
<…> 48-й полк в решительный момент отказался занять позиции. 33-й корпус до сего времени все еще предпочитает стоять на отдыхе в прекрасной местности у Днестра — идти же в другое место на позиции не желает. «Заем свободы» наш провалился. Где граждане? Где подвиги патриотической жертвенности и самоограничения?! Прибыло человек 10 офицеров, совершивших прорыв и Читать далее
Василий Кравков
Воздух немного освежился перепадающим дождичком. В ушах у меня все еще звучит неизъяснимо грустно-сладостная мелодия вчерашнего пения проходивших чехословаков. Готовящаяся нами операция, вероятно, будет отсрочена; идет страшная галиматья в распоряжениях, действиях, решениях безо всякой взаимной связи, планомерности основательной продуманности: кто в лес, кто по дрова. «Комкор» Читать далее
